Об ответственных концертах и наказанном коварстве

Все одно не спится, дайте-ка я вам хоть баечку расскажу.

Это было еще тогда, когда мы играли прекрасную музыку в хорошей, но веселой компании, и предстоял нам первый большой сольный концерт — аж в бывшем лектории Зоопарка клубе «Зоопарк». Или — не помню — может быть, это был вообще первый концерт в этом составе — в общем, мероприятие серьезное, солидное и ответственное.

Ранним утром перед концертом лезу я то ли на анекдот.ру, то ли (что вероятнее — конец девяностых все-таки) в фидошную RU.ANEKDOT и вытаскиваю оттуда анекдот про армянского флейтиста. Вы, конечно, его помните, а кто не помнит — пожалте под кат

По понятным причинам не мог написать сразу же

— Да что ж такое с коммунальными службами сегодня? — негодует Ленка. — Света на лестнице нет, домофон отключен, лифт не работает, батареи холодные, интернета нет… Вот разве что в квартире электричество есть.
Ровно через две секунды по всей квартире отключается электричество.
— Да ты же ведьма!!!

О страшной удаленности от народа

А раз к слову пришлось, то и расскажу. Лет пятнадцать назад, когда мы еще играли какую-то музыку в хорошей, но веселой компании, мы с гитаристом Ш. и прекрасной скрипачкой В., идя с репетиции, решили купить пива, зайти в Польский сад и его распить. Сказано — сделано.

Белая ночь. На часах — два, а то и три. Прекрасная скрипачка В., стоя на вершине холма, играет «Кампанеллу» Паганини, а мы с гитаристом Ш., сидя на склоне холма, тихо и умиротворенно выясняем, кто же из нас все-таки будет спать с прекрасной скрипачкой В. (не обязательно сегодня, а — впоследствии) и почему.

[enter наряд милиции]

— Здравствуйте!
— И вам не хворать.
— Документы ваши, пожалуйста.
— А вот, пожалуйста. Что-то случилось?
— А вот что вы тут делаете в два часа ночи?
— Ну как что. Вот скрипачка наша на скрипке играет, а мы слушаем.
(пауза)
— А ЗАЧЕМ ВЫ ЕЕ СЛУШАЕТЕ?!
(пауза)
— А НАМ НРАВИТСЯ.
(длинная, очень длинная пауза)
— Извините. Всего хорошего.

Взял топор и ушел в серверную

Некоторое время назад мы с коллегой занимались перекоммутацией шкафа с активным оборудованием и потребовалось его слегка передвинуть. А шкаф у нас после того раза напольный, здоровенный и тяжелый, как чортова мать — полцентнера сам шкаф плюс еще, наверное, два раза по столько вся начинка — бесперебойники одни сколько весят. Понятно, что вся эта дура, стоя на паркетном полу почти десяток лет, в паркет слегка вросла.

Потыкались туда-сюда — бесполезно. Надо или весь шкаф разбирать (плюс день работы), либо прикладывать ум. Прикладываю. Понимаю, что нужно каким-то рычагом шкаф поднять и чуть сдвинуть с насиженного места. Никакого подходящего рычага в серверной не находится, но мы же работаем в солидном информационном агентстве! Иду к коллеге Ш., в, что характерно, архивно-аналитический отдел.

— Привет, — говорю, — а нет ли у тебя в хозяйстве, случайно, лома или фомки, на худой конец?
Коллега Ш., что характерно, совершенно не удивляется.
— Лома нет, но есть топор. Надо? — и вытаскивает из-под стола здоровенный ржавый колун.
— О! То, что надо, спасибо. Пойду заниматься системной дезинтеграцией.

И, собственно, сабдж.

Сидим давеча с Н. в любимом армянском кафе на Будапештской (всячески рекомендую, кстати — милейшее семейное заведение с очень правильной кухней), пьем «Котайк». За соседним столиком несколько мужиков смотрят хоккей и обмениваются мнениями. В какой-то момент обращаются к нам на предмет разделить из радость от того, как наши американцев делают.

— Ага, — говорит Н. и всматривается в телевизор, — а во что играют-то?
— Дык это, — удивляются соседи, — в хоккей же!
— В хоккей? — радуюсь я и тоже всматриваюсь в телевизор, — а который из них Харламов?

Общаться с нами почему-то сразу расхотели.

— А вы знаете, — говорю я, входя в отдел, — что коллега К. совершенно не разбирается в породах собак?
— А как ты это узнал?
— Я пожелал ему удачи перед поездкой на Кубу и предупредил на всякий случай, что, по рассказам очевидцев, тамошние бледные спирохеты достигают размеров среднего коккер-спаниеля.
— И?…
— И он спросил меня «а что это такое?».

Любители покричать о необходимости разрешения свободного оборота огнестрельного оружия меня неизменно веселят. Даже больше и чаще, чем сторонники легализации «легких» наркотиков.

Вот, к примеру, одна из моих френдесс, человек обычно здравомыслящий и спокойный, перепостила давеча потрясающий по надрыву текст — квинтэссенцию доводов за разрешение огнестрела. Если пересказывать (а ссылку давать не хочу) — речь идет про то, что проклятые русофобы не дают русскому человеку возможности купить пистолет и везде с ним ходить. Хорошая, умная и взвешенная позиция, ага.

Но вот что забавно — человек, давший себе труд озадачиться вопросом, собственно, приобретения огнестрела, узнает о том, что обзавестись правом на владение и ношение гладкоствольного, травматического и даже нарезного и короткоствольного оружия можно прямо сейчас и прямо здесь — стоит это недорого, требует небольших временных затрат и не накладывает существенного бремени на владельца. Комплект разрешительных документов на, скажем, травматику стоит от пяти тысяч рублей — готовый, не требующий беготни по инстанциям и визита участкового на предмет оружейного сейфа в доме. Возможность легального ношения (не хранения, а именно ношения) боевого пистолета обходится в чуть большие, но тем не менее вполне подъемные деньги.

В результате мы наблюдаем забавную ситуацию — все, кому действительно нужно оружие, его УЖЕ имеют и УЖЕ носят. О так называемой же «легализации» огнестрельного оружия говорят, похоже, те, кто либо никогда не интересовался процедурами лицензирования, либо… я не знаю, уместно ли тут слово «лицемерие».

Лично мне же, как человеку, крайне не любящему людей и вдобавок регулярно пьющему, приобретение права на ношение огнестрела крайне противопоказано — чревато оно. Да и вообще, как справедливо говорил персонаж одного старого хорошего фильма, «мне не нужно ружья — у меня есть Донг».

— Пожалуй, я хочу половину этого пирожного.
— Почему половину? Ты можешь съесть и целое.
— Могу. Но, понимаешь, дорогая, с возрастом мужчина приходит к пониманию тонкой разницы между «мочь» и «хотеть».

Анализируя статистику пользователей нашего сайтика, выявил забавную корреляцию.
В настоящий момент среди наших посетителей — приблизительно 3% пользователей iOS iPad. С MacOS нас читает примерно 2.5%, а с iOS iPhone — 1.9%. Мы видим, таким образом, что суммарное количество пользователей продукции компании Apple среди наших читателей составляет 7.4 процента, каковая цифра с точностью до десятых долей процента совпадает с результатом, опубликованным известным коллективом исследователей.

Карелия, Сяксъярви, вечер. Попивши великолепной лахденпохъской водочки (нет, пост не проплачен), учу Н.Ю. выть по-волчьи. Н.Ю. оказывается способным учеником, благо филолог, вокалист и диктор. Минут десять попели и засобирались спать, а через часок к стоянке вышла пара волков — явно шокированных до глубины волчьей души.

В который раз зарекся употреблять иностранные выражения, значения которых плохо понимаю.

Придумывая заголовок к этой новости, выпускающие Ф. почему-то пренебрегли возможностью воспользоваться роскошной рифмой «барсук — пальцы рук».

«На нее напал барсук, откусив ей пальцы рук»
«В той норе живет барсук, ест он только пальцы рук»
«Приходил ко мне барсук и смотрел на пальцы рук»
«Коль имеешь пальцы рук, то придет к тебе барсук»

И т.д.

Стоим у метро, пьем пиво. Подходит материально озабоченный юноша, просит три рубля. На отказ очень обижается и просит его, отказ, обосновать.
— Понимаешь, — говорю, — мы тут стоим всего десять минут, а ты у нас уже четвертый.
— Четвертый?! Какое безобразие!…

Сегодня был вызван повесткой в налоговую, ответил на ряд вопросов.
В частности, в рамках тренда социально ответственного бизнеса©, объяснил интересующимся значение слова «контент» и научил инспектора писать слово «Фонтанка» через «о» (я не шучу!).