Кажется, у
Так вот, вчера мои соседи запускали по случаю Старого Нового года фейрверки с блесточками рядом с моей машиной, и сегодня я ездил по городу — прекрасный в точности как новогодний пидорас.
И, похоже, завтра тоже буду так ездить — времени помыть машину не было сегодня и не будет завтра.
Как-то вечером мы с брутальным геологом М. (я про него уже рассказывал) решили немножко выпить. Сказано — сделано. Сели в ныне, кажется, почившей арт-рюмочной на Ломоносова (прекрасное было заведение, к слову сказать: бутерброды с икрой, несколько сортов хорошей водки — и только), немножко выпили и собрались к метро.
В какой-то момент я замечаю, что идущая впереди нас девушка оскальзывается (дело было зимой) и собирается падать. В три шага догоняю девушку, поддерживаю под локоток, замечаю, что девушка тоже слегка нетрезва, прошу ее быть осторожнее и собираюсь откланяться — а не тут-то было. Девушка мертвой хваткой впивается мне в руку и объясняет, что ей повезло встретить галантного кавалера, каковые кавалеры встречаются в наши трудные времена крайне редко, и своего шанса она не упустит. Поэтому мы сейчас с ней идем в ближайший бар, выпиваем еще по шотику а потом едем к ней домой, чтобы предаться там разнузданному разврату.
У меня были совершенно другие планы на вечер, о чем я немедленно и сообщаю — но девушка держит меня цепко и сообщает, что в бар можно и не ходить, но поехать к ней домой все равно придется. Брутальный геолог М., видя такое дело, издевательски машет мне рукой издали, откланивается, сволочь такая, и я с барышней остаюсь один на один. Делать нечего, — думаю, — доведу барышню до Садовой, поймаю ей машину а сам как-нибудь вывернусь.
И вот проходим мы с барышней мимо гей-клуба (на Ломоносова, почему-то, их великое множество), а у его дверей стоят два мужика — наружности, скажем так, не вполне соответствующей заведению. Обычные такие мужики, пролетарские. И пьяные в дугу.
— О! — говорит один из них, — извините, мужчина, а можно обратиться к вашей даме?
— Отчего ж нельзя, — отвечаю, — попробуйте.
— Девушка, извините нас, пожалуйста, за странный вопрос, но нет ли у вас случайно, губной помады и, если есть, не одолжите ли нам ее на минуточку?
— ?!!!
Выясняются подробности. Два достойных джентльмена приехали в Питер в командировку из какой-то неближней области — то ли из Тихвина, то ли из Киришей, закончили свои дела и решили хорошо провести остаток дня в культурной столице.
— Ну, сначала мы, конечно, в Эрмитаж сходили (!), на импрессионистов посмотреть(!!), потом в Русский музей (!!!), потом поужинали и решили еще погулять. А тут гей-клуб, прикинь, да? А мы ж в гей-клубе никогда не были, у нас такой пакости нет, слава богу, и надо ж сходить посмотреть, на пидоров-то. А тут на входе мужик стоит и не пускает — не пидоры вы говорит, и все. Мы, понятно, не пидоры, ты чо, но посмотреть-то хочется, и вона чо придумали — надо нам, значит, губы-то накрасить, а с накрашенными губами нас туда точно пустят. Так вот, девушка, нам бы помады немножко…
Девушка охотно соглашается им помочь, предлагает мужикам не только накрасить губы, но и навести полный мейк-ап, лезет в сумочку, отпускает мою руку и я ловко откланиваюсь, в самых изысканных выражениях желая всем троим успехов в предприятии и хорошего вечера.
Чем там у них кончилось — не знаю, но охранник гей-клуба, глядя на это представление, ржал так, что слышно было через двойное стекло.
Узнал сегодня, что в квартире на Фонтанке, у Лештукова моста, в которой прожила всю блокаду семья моей бабушки, на днях открылся сетевой алкомаркет.
О блокаде бабушка рассказывала довольно много, и все ее рассказы были так или иначе привязаны к этому месту — пулеметное гнездо, оборудованное в угловой комнате, и походы за «сладкой землей» (жженый сахар, впитавшийся в землю) на сгоревшие Бадаевские склады, и прорубь на Фонтанке, из которой брали воду для питья и мытья, и смерть ее родителей и сестры (похоронены на Волковом, в братской могиле), и хождение на работу — каждый день от БДТ до Марсова поля и обратно, и много чего еще.
Теперь в этой квартире магазин. И вот странно — и сеть эту я знаю и люблю, и радуюсь за родственников, удачно продавших квартиру, и, главное, понимаю, что в большинстве квартир на первых этажах в центре, в которых сейчас открываются магазины, кафе или салоны красоты, тогда, в блокаду, кто-то жил — и жил так же — а вот поди ж ты…
Зачем-то перечитал на ночь столяровский «Альбом идиота», курю и не могу уснуть.
Потрясающая, все-таки, вещь — одна из двух, вместе с «Вороном», самых любимых моих его книг. Но часто перечитывать не могу — тяжелейшая книга.
Только что пришло в голову, что финал «Альбома» чем-то очень близок к любимейшим, опять же, «Цветам для Элджернона» — но с точностью до наоборот. В «Цветах» распадается личность при неизменном мире, в «Альбоме» — так же стремительно и так же необратимо и жутко рушится мир вокруг личности.
Кто — как, а мы в этот субботний вечер еще работаем.
— Коллега, извините за поздний звонок. Удобно ли вам разговаривать?
— Да, вполне, коллега. А что случилось?
— Скажите, коллега, а как у вас в последнее время с половой жизнью?
— А вы, коллега, с какой целью интересуетесь?
— Я хочу попросить вас ее разнообразить. Не могли бы вы в понедельник выебать программистов? Или сделать так, чтобы программисты выебли друг друга или, на худой конец, заставить программистов выебать самих себя, потому что в противном случае я ме-едленно спущусь с горы и переебу все стадо, ибо не способен более терпеть то безобразие, которое они творят с ветвями такого-то проекта.
Геолог Ш. — человек серьезный и брутальный. Экспедиции, полевая разведка, тайга, тундра — вот это вот всё. Обсуждаем с ним тонкости взаимодействия с разнополым персоналом.
— Да вообще пиздец, — говорит. — Вот была у меня одна инженер. Ей и отдельную палатку предоставь, и отдельную помывочную обеспечь, и специальный режим для тяжелых работ придумай…
— Да вообще пиздец, — отвечаю. — Вот был у меня сотрудник на такой-то позиции, и когда к нему возникали претензии, я говорил, что, мол, хорошо, я сегодня же его за это выебу. И все, что характерно, сочувствовали, и, что характерно, нам обоим. А теперь у меня на этой позиции прекрасная девушка — и как мне быть?…
Сейчас у меня желание закурить сильнее всего утром, сразу после пробуждения (да, я всегда курил натощак и каждый день начинал с сигареты). Днем и вечером с желанием курить справляюсь довольно легко, но утро без трубки или фломастера у меня начать не получается.
Как вы справлялись с аналогичной проблемой, если таковая у вас возникала?
Пошел сегодня к доктору, доктор, душа-человек, сообщил, что вот прямщас выдерет мне два зуба (для начала, ага) и немедленно принялся за дело.
Смачно хрустнул первым корнем, швырнул выдернутое в урну и принялся за второй, приговаривая: «Ах, жалость-то какая, промахнулся. Будут теперь меня за это ругать».
Только через пару минут я сообразил, что это он в урну промахнулся.
Две вещи меня удивляют в этом мире: почему в небе горят частые звездочки и почему я такой добрый и терпеливый при моей-то тяжелой жизни?
Выбрались вчера на традиционное осеннее шуршание листьями в Царском селе.
Я очень люблю романтические акварели начала XIX в. — за удивительное понимание нашего северного неба. Ни до, ни после, кажется, такого неба никто не писал. На этих фото я попытался воспроизвести что-то подобное — и вроде бы, получилось.
По случаю наступления холодов отключали горячую воду на пару дней. Включили. Но кто-то из соседей, похоже, забыл отключить подключенный кривыми руками водонагреватель и горячая вода у нас теперь течет из обоих кранов — судя по всему, ГВС продавливает ХВС по всему стояку.
Интересно, как можно справиться с проблемой помимо написания гневных дадцыбао в лифте и вызова сантехников?
Звонит телефон. Номер незнакомый.
— Здравствуйте. Могу ли я поговорить с Дмитрием?
— Да, это я, здравствуйте.
— Меня зовут так-то, я из компании (название провайдера), хочу узнать, дошло ли в пятницу коммерческое предложение.
Честно ищу в почте, не нахожу, сообщаю об этом. Интересуюсь, по поводу чего было предложение.
— По поводу подключения объекта на Академика Павлова, семь.
Я слегка теряюсь. Одно из наших подразделений действительно базируется на Академика Павлова (номер дома я постоянно забываю), но никаких новых подключений там, вроде бы, не планируется. Предполагаю какую-то самодеятельность рекламщиков или еще кого, предлагаю еще раз переслать предложение, но в начале рассказать, в чем оно заключается.
— Предложение касается подключения по оптике вашего объекта на телебашне (sic!). Мы выслали вам различные…
Я малость охуеваю и спрашиваю, какую компанию они планируют подключать.
— ООО «Понятия-Не-Имею».
Я еще малость охуеваю и спрашиваю, с каким именно Дмитрием он пытается поговорить
— С Дмитрием Ивановым (фамилия изменена).
Объясняю менеджеру, что я Дмитрий, но вовсе не Иванов, к ООО «Понятия-Не-Имею» не имею ни малейшего отношения, прощаюсь с менеджером и связываюсь с нашим коллегой, таки Дмитрием Ивановым, с просьбой разъяснить ситуацию.
Выясняется следующее.
Коллега Дмитрий действительно подхалтуривает на ООО «Понятия-Не-Имею» и действительно вел переговоры о подключении объекта на телебашне с этим провайдером. Звонил с городского ip-телефона. Звонок ушел в город с той линии, входящие с которой переводятся на мой мобильный. У контрагента высветился этот телефон и контрагент, РАЗУМЕЕТСЯ, на него перезвонил.
Занятно получилось.
$ alias fuck='sudo $(history -p \!\!)' $ service postgresql reload [....] Reloading PostgreSQL 9.1 database server: main[....] Error: You must run program as the cluster owner (postgres) ... failed! $ fuck [sudo] password for dao: [ ok ] Reloading PostgreSQL 9.1 database server: main.
утащено у silpol
Стоял в центре Петербурга дом — дом как дом, каких много. Модерн, начало двадцатого века, квартиры по десять комнат (теперь, понятно, коммунальные). Парадный подъезд — для публики почище и черный — чтоб прислуга ходила, дрова вносились, мусор выносился, все вот это вот.
После революции, понятно, публика почище куда-то делась, а остальные (включая и вновь вселившихся жильцов) по-прежнему выходили на улицу через парадную лестницу, а всякий мусор носили по черной — как ни старайся, а из мусорного ведра что-нибудь да упадет незамеченным, получится нехорошо. Ну, котики там жили, ясное дело, крыски — не без этого. Говорят, ходили еще старьевщики — но их я уже не застал. Но черную лестницу мыли каждый день, возле своих площадок — жильцы, а ступени — дворник.
И вот в середине девяностых вселился на черную лестницу бомжик. И вольготно так вселился — на площадке второго этажа огранизовал себе столовую, на третьем — спаленку, а на первом этаже, извините, клозет себе обустроил — живой человек все-таки, надо же ему где-то.
Жильцы такому соседству, понятно, не обрадовались и стали жаловаться — мол, антисанитарно. Пришел участковый, выставил бомжика на улицу, развернул в соответствующем направлении, придал соответствующее ускорение и отбыл. Бомжик, понятно, потирая ушибленное, подождал малость и опять вселился — пары часов не прошло. На следующий день пришел участковый — и все повторилось. И через день. И через неделю. Участковому это, понятно, надоело и решили они с ЖЭКом решить проблему радикально. Пришел из ЖЭКа плотник и заколотил к херам дверь на лестницу черного хода.
Теперь, стало быть, через парадную лестницу стали не только в театры ездить, а и мусор выносить всякий. А мусор — он нет-нет, да и упадет на ступеньку, а дворник-то не каждый день приходит, сами понимаете. А если на лестнице по углам мусор лежит — то кому-то из несознательных жильцов в те же углы и сам мусорный пакет вывалить незазорно — все равно ж говно кругом, правда? Оттого, понятно, крыски. От крысок, опять же, котики, блошки и прочие микробы. Ну и запах, понятно. А чужой человек с улицы зайдет — так и нужду справит (из жильцов, может, кто тоже участвует, но лично не видел, врать не буду).
А бомжик? А ему что — через соседний подъезд на чердак, с чердака — на черную лестницу. И теперь у него на третьем этаже — спаленка, на четвертом — библиотека, на пятом — гостиная, а на шестом — прихожая. А на первом и втором этаже — клозет. Живой человек все-таки, надо же ему где-то.
Quantum Bigfoot. Пятидюймовый жесткий диск (рядом, для сравнения — ноутбучный на 2.5″), 1.2G, IDE, made in Japan.
Куплен в 1996-м, уже бэушным, долгое время проработал в фидошной станции, затем в десктопе, с 2002 года лежал на полке. Только что подключил, проверил — жив. Все данные целы.
Умели делать в старину.
Как-то меня мой котик сильно обидел за руку. А котики, как известно, зубов не чистят и когтей не стригут — и руку через положенное время раздуло самым гадким образом. И пошел я по страховой к ближайшему хирургу, и ближайший хирург оказался в гомеопатической поликлинике (не спрашивайте, что он там делал). И осмотрел меня хирург, и выписал кучу всяких антибиотиков вовнутрь и вовне, и под конец, последний рецепт выписывая, спрашивает меня:
— А в гомеопатию вы верите?
— Да, гм, как вам сказать, доктор. Скорее нет, чем да.
— Вы знаете, я вам все-таки сейчас еще вот этот хренококциннум выпишу. Помочь он — не поможет, а помешать — не помешает.
Тут должна была бы быть мораль, но вы уж сами, пожалуйста.
Присылаю Л. ссылку на фото — просто ссылку, без комментария.
— Это кто, РУРК?! Не может быть. Никогда бы его не узнала.
Профессионализм не пропьешь — настоящий редактор узнает ньюсмейкера по новостному поводу.
Друзья, у меня есть проблема и я хочу о ней поговорить. Как некоторые из вас, возможно, догадываются, уже некоторое время я занимаюсь фотографированием. Занимаюсь исключительно в качестве хобби и не претендую на уровень выше «слегка продвинутый любитель», но это занятие для меня важно и занимает существенную часть моей жизни.
Мне хочется как-то повышать качество отснятого — в том числе и за счет закона перехода количества в качество, в каковой закон я свято верую. И вот тут-то и возникает проблема. Куда, собственно, девать отснятые кадры?
Все, что я считаю достойным публикации, я выкладываю либо сюда, либо в фейсбук, либо в vk, либо на все три платформы сразу и фидбэк, который я ожидаю получить (лайки, комментарии и тому подобное), совершенно не коррелирует ни с затраченными усилиями, ни с моей собственной оценкой фотографий, ни с какими-либо более-менее очевидными критериями фото. Условно говоря, девочка на пляже, щелкнутая мобильником через Instagram, собирает существенно больше лайков, нежели кадр, за которым я два часа ехал в ебеня, час снимал и еще час обрабатывал. Фидбэк же (неважно — положительный или отрицательный) для меня важен.
Что, собственно, мне делать? Сопровождать каждую публикацию просьбами о перепостах, лайках и обсуждениях — не очень готов, признаться, по этическим причинам. Пытаться обходиться без обратной связи вообще? Тогда исчезает единственная причина публиковать фото. Искать какие-то другие площадки, сообщества и сайты для публикаций? Возможно, но — какие? Перестать таскать с собой тяжелую зеркалку и все потребности запечатлевать окружающий мир ограничить инстаграммированием котиков, машинок и чужих сисек? Вариант, да. Но какой-то очень обидный вариант. Что-то еще? Не знаю.
Мне действительно очень нужны ваши советы.
Update: Пост, собственно, не о том, почему меня не лайкают. Пост о том, где брать эту пресловутую обратную связь в описанной ситуации.
Как известно, лучший способ разгрузить голову — максимально нагрузить туловище. Прошлая неделя у меня получилась, мягко говоря, напряженной и я решил слегка покататься по Киперорту, чтобы проветриться. Маршрут поставленной задаче отвечал полностью — тридцать пять (по карте, на деле оказалось почти тридцать девять) по пересеченке, на самый северный мыс, на который я очень давно собирался съездить, да все как-то ноги не доходили. Выехал после шести, когда жара уже начала спадать, запасся водой и поехал.
На въезде в лес встретил пожарную машину, ехавшую навстречу. Заподозрил неладное, и не зря — километров через пять наткнулся на полосу выгоревшего леса — уже потушенную, но парящую и местами дымящую. Еще через пару километров встретил "Ниву" местного егеря, объезжавшего результаты пожара — перекинулись парой слов, я рассказал, как обстановка там, откуда я ехал, он сообщил, что загорелось на одной из стоянок, сгорело три машины (счастье, что без владельцев). Лес сейчас стоит сухой, как порох, а дорогие сограждане о пожарной безопасности в лесу беспокоятся, увы, далеко не всегда.
Последняя треть дороги до мыса оказалась самой сложной. Местами дорога пересекает болотища, которые размывают ее до состояния "полметра жидкой грязи в глубину" (напомню, что дождей не было недели три как минимум, и что здесь творится в дождливые сезоны — думать боюсь). Эти полметра разъезжены джиперами и квадроциклистами до совершенно непроезжего состояния, байк приходилось местами переводить вброд, а местами — и переносить. Комары, подстерегающие спешившегося велосипедиста, удовольствие от процесса преодоления бродов не увеличивают, но помогают сохранять хороший темп. На автомобиле сюда соваться смысла нет — пройдет только подготовленный внедорожник.
Чуть менее неприятное, но не менее мешающее препятствие велосипедиста ждет дальше — полосы сухого сыпучего песка. Велосипед в нем не едет, влететь в такую полосу с разгона чревато резкой остановкой, заносом а, если зазеваешься — и падением. Среди песка встречаются неприятные валуны, поймать которые в заносе категорически не хотелось — в паре мест я особенно сильно пожалел, что оставил шлем на базе (эту ошибку больше не повторю).
Дорога выходит на восточное побережье Киперорта и идет вдоль него. Справа виден Выборгский залив, на горизонте — новопостроенный нефтепорт Высоцка и танкеры на рейде (оказывается, трафик там не менее плотный, чем в Приморске).
Доезжаю до северного мыса, минут сорок там отдыхаю, купаюсь, фотографирую и коммуницируюсь (сотовая связь в середине полуострова отсутствует практически полностью, а на мысу долетает сигнал с северного берега Выборгского залива). На мысу дорога заканчивается, видны признаки финских построек и следы окопов, но я к тому времени настолько вымотался, что заниматься практической историей™ поленился — в следующий раз.
Обратная дорога получается чуть сложнее — я решил проехать не лесной, а основной автомобильной дорогой, и в том жестоко раскаялся. На основной дороге (см. карту) значительно больше песчаных участков и пройти пешком пришлось в общей сложности чуть не километр. Очень приятен выезд из леса на западное побережье — плавный спуск километра два длиной с интересными поворотами.
В целом дорога получилась очень интересной — рельефа ровно столько, сколько нужно для хорошей тренировки, виды разнообразные и безумно красивые, но вымотался я очень качественно — сорок километров превышает мой личный рекорд дальности по асфальту, а грунтовка, грязь и песок увеличивают нагрузку раза в полтора, а то и больше.
Выводы:
— Надо повторить.
— Надо подумать о замене резины, а лучше — попробовать проехать маршрут на чем-то более внедорожном, чем 28" на сликах.
— Воды брать с запасом — полутора литров на эти сорок километров хватило впритык, пришлось даже экономить.
— И вообще, надо задуматься над питьевой системой. доставать флягу на пересеченке с булыжниками весьма чревато.
— Без шлема в лесу делать нечего. Ветки вверху и камни внизу — штука малоприятная.
— Обязательно возить с собой быстрые углеводы. На последней четверти маршрута дико хотелось съесть чего-нибудь сладкого, но в этот раз ничего с собой взять не догадался.
— Репелленты — вещь полезная.
— Надо бы озаботиться как минимум длинными велоштанами. В велошортах ноги сильно страдают от кровососов и веток.
— Надо повторить.
Карта, трек и таймлайн, если кому интересно (кликабельно):
.Это — северный мыс полуострова Киперорт, самый дальний его конец. Слева — Финский залив, справа — Выборгский, впереди — Балтика.
Как я сюда добирался — расскажу завтра, сегодня уже сил нет.
