Интересно, только ли у меня одного возникло ощущение, что главное отличие нынешней редакции «The Wall» от версии восьмидесятых годов в том, что в версии восьмидесятых главный акцент был на трагедии одинокой личности, а в теперешней — на трагедии общества?
Комментарии:
9 thoughts on “”
Comments are closed.
Стесняюсь спросить, на чем был акцент в версии семидесятых.
(А у меня вообще никаких ощущений, кроме сугубо положительных зрительно-слушательных, не возникло)
Я знал, что меня об этом спросят, знал. :) Под «версией восьмидесятых» я имел в виду некую усредненную штуку из собственно альбома, фильма и концертного шоу.
Ощущения — да, разумеется, сугубо положительные. Но я пытаюсь сравнить эти ощущения с той «Стеной», которую я знал и выделить разницу. Разница есть.
Строго говоря, эта вещь вышла уже, когда с семидесятыми все было ясно. Хотя сочинялась, мне кажется, лет пять-семь, если не больше. Зараза, я мог бы много порассуждать, но времени нет.
Скажем так: это время, когда кризис середины жизни настиг поколение наших родителей, военных детей. Логично предположить, что изначально опера была про это. А потом она, должно быть, колебалась между полюсами личности и общества, сообразно тому, как колебался сам автор. Где он сейчас, не знаю, давно не слежу.
у меня сложилось такое же впечатление.
Ой, а я только сейчас сообразил, что ты — это ты. :)
а я это я )))
там еще над обществом потребления он постебался по-всякому
Это, собственно, уже частности.
http://users.livejournal.com/_gudrun_/246914.html